Банши

Я тоже прочитала. Я, конечно, не знаток ирландского фольклора и обычаев)))) Ибо в нашем университете преподавали в основном технологию металлов и конструкционных материалов , но все же замечу, что, на мой взгляд , характеры прописаны замечательно, и сюжет выглядит весьма заманчиво. С нетерпением ожидаю кульминации.

Леди Венера, Оказывается что всё-же есть ограничение по знакам в сообщении.
Пришлось разбивать серию на две части.

Дарлин, ihelen, Леди Венера, Хелена,она только на фоне Ленор выглядит эдакой тихоней.
Ленни конечно-же может и выглядит ярче,но характер у Хелены наамного сильнее.
Хелене по сути приходится жить в нескольких измерениях.
В реальности которая её окружает,в предвидении грядущих событий и в прошлом.
Именно эти отголоски прошлого и терзают её.
Во всяком случае во времена описываемых в сериале событий,она разрывалась между действительностью и прошлым и не только своим.
Но всему своё время.
Сейчас как раз работаю над шестой серией,там кое-что уже начнёт проясняться.
Да и эмоций Хелены,там будет предостаточно.

Они с Ленни разные.
Одна,это огонь,взрыв эмоций.
А другая - утёс.
Если Ленни это - могучий напор,то Хелена - стойкость.


p/s А в пабе была не банши.это мисс Фервел.
Та самая которую Ленни и Хелена подвозили в первой серии.
Давно умершая леди.

Вечер. Комната освещена ярко пылающим в камине огнём. Ленор и Хелена, словно две римские матроны, возлежат на пушистом ковре, облокотившись на мягкие подушки.
На резном столике стоят початая бутылка безумно дорогого французского вина и ваза с фруктами.
- Похоже, что Алл нарыл что-то интересненькое, - Ленор отпила из бокала, задержала на несколько секунд во рту ароматное "Божоле Виляж" и закрыла глаза, наслаждаясь терпким вкусом вина.
Хелена оторвала задумчивый взгляд от языков пламени и перевела его на подругу.
Ленор, проглотив вино, облизнула губы и поставила бокал на низенький столик.
- Он сегодня звонил и сказал, что задержится в Дублине ещё на несколько дней.
- Ты ему поведала о моей вчерашней гостье и своих похождениях в Строкстауне?
- Да. Но он как-то странно отреагировал…
- Да что ты говоришь? Ну надо же, твой муж странно отреагировал на давешнюю потасовку! - с лёгкой иронией в голосе подначила Хелена.
Ленор ухмыльнулась и опять взяла в руки бокал.
- Обожаю красное вино! - она вновь отпила глоток. - Алл сказал, что этого следовало ожидать. Я не поняла, что он имел в виду.
Хелена, привстав на локте, взяла со столика свой бокал и вновь приняла расслабленную позу.

- Подозреваю, он хотел этим сказать, что отпускать тебя одну в такие места, как паб Строкстауна, противопоказано.
Слегка приподняв бровь, Ленор посмотрела на подругу, подошла к камину и присела на корточки. Пристально глядя на языки огня, она задумчиво произнесла:
- Алекс сказал, что баншеттой или бошентой в этих краях банши называли примерно до семнадцатого века. Причём после этого он ни с того ни с сего вдруг заспешил, быстренько распрощался и бросил трубку

- Что это вдруг с ним? - Хелена удивлённо взглянула на Ленор. - Да! Что там с фотографиями?

- Похоже, у него очередная сногсшибательная идея, - усмехнулась Ленор. - А про фото он сказал, что все эксперты в один голос утверждают, что снимки предположительно подлинные. Но для уверенности Алл обратился к криминалистам. Сейчас обе фотографии у них, - ответила Ленор, крутя в ладонях бокал и глядя на пламя.
Хелена, отпив вина, поставила свой бокал на столик и взяла из вазы гроздь винограда.

- Как понимаю, ты ему не сказала про то, что мы обнаружили в общинном архиве? - спросила она, откинувшись на подушки.
- Обойдётся. Приедет - расскажем, - с тихим смешком ответила Ленор. - Не всё ему новости приносить.
Бросив в рот виноградину, Хелена кивнула и вновь пригубила вино.
- А тебе известно, Ленни, что «бошента», «баншетта», да и собственно «банши» - это всё не имена собственные, а только название?

Ленор вопросительно взглянула на подругу. Та продолжила:
- Смерть у всех народов считалась, да и поныне считается, неким сакральным моментом. В цивилизованном мире погребальный ритуал давно поставлен на поток и приносит барыши, сопоставимые, пожалуй, с прибылями военно-промышленного комплекса. Он перестал быть таинством, символизирующим переход из этого мира в мир мёртвых. Но и по сей день ходят разговоры о душе, о призраках, о голосах из потустороннего мира. Учёные мужи всё это называют мракобесием.

- А при чём тут банши? - тихо спросила Ленор.

Хелена, сделав ещё глоток, отставила бокал в сторону.

- А при том, что наши предки относились к этому иначе. Да и те народы, которые принято называть отсталыми, до сих пор относятся к похоронам соотечественников с великим трепетом и выполняют при этом массу всевозможных церемоний. Для них момент погребального ритуала был сопряжен с великим таинством, ведь принято считать, что в этот момент открывается проход в мир мёртвых.

- Да ладно лить-то! Есть народы, которые просто выносят своих мертвецов подальше от селения, и на этом всё заканчивается! - возразила Ленор.

Хелена отрицательно качнула головой.

- Есть, но сейчас я говорю о банши.

- Ты ничего о ней ещё не сказала! - хмыкнула Ленор.

- Слова «баншетта», «бошента» и «банши» происходят от очень древнего слова, которым ирландцы называли плакальщиц. Но не всё так просто. Дело в том, что так называли женщин, которые оплакивали покойника, а затем приносились в жертву - чтобы сопроводить умершего в потусторонний мир. Во время ритуала они уже считались пребывающими на границе двух миров, по сути дела, уже не живые, но ещё и не мёртвые. А чтобы духи из мира мёртвых не смогли через них проникнуть к живым, этих женщин лишали имён и называли неким словом, которое впоследствии трансформировалось в «баншетту», «бошенту», а потом и в «банши». Ну а вошедший в легенды плач банши, якобы слышимый многими перед смертью близких, и те проделки, которые приписываются банши, - всё это очень смахивает на некую месть и, как понимаю, намекает, что не всегда эти женщины сопровождали покойника по своей воле.

Ленор, с интересом внимавшая словам Хелены, кивнула.
- Ты хочешь сказать, что виной всему страх перед местью банши? - спросила она.

- Вполне возможно, что это всё сопровождалось неким жутким ритуалом, и сами исполнители его прекрасно понимали, что совершают нечто не совсем нормальное - иначе с чего это вдруг плакальщицы начнут мстить живым? Ну, знаешь, нечто вроде синдрома вины, испытываемого маньяком. В древних культурах исстари присутствуют и плакальщицы, и человеческие жертвоприношения, но такое явление, как банши, появилось только в Ирландии. У бретонцев есть аналог - Анку, но это совсем не то. Он, по сути дела, просто проводник. И как мне кажется, разгадка банши кроется в самом её крике. Ну прикинь, если во всех преданиях и сказках люди умудряются разговаривать с кем угодно: с феями, эльфами, животными, да хотя бы с дубом, то причитания банши понять невозможно. По описаниям, это некий звук, в котором слились воедино женский и детский плач, и волчий вой, и крики птиц. И всё это сопровождается стонами и непонятными причитаниями. Вот ты сама что бы предположила? - Хелена вопросительно взглянула на Ленор.

- Ну… Если этих женщин лишали имён, а с именами у многих народов связана масса предубеждений и суеверий, то отчего бы не предположить, что перед ритуалом им, к примеру, отрезали языки или, возможно, накачивали их каким-нибудь одуряющим зельем, чтобы они не смогли произнести имя кого-то из соплеменников и таким образом утащить его душу за собой в мир мёртвых? - немного подумав, произнесла Ленор.
- Ну, ты у нас реально ходячая энциклопедия! - усмехнулась она. - Вроде всё складно, но ты упускаешь одно. Как же версия с покровительницей рода? Ведь крик банши слышат не все?
Хелена вновь кинула в рот виноградину, запила глотком вина, отставила в сторону бокал и продолжила рассуждения.

- А ты не допускаешь, что все эти предания и суеверия, так сказать, многослойны, и каждая эпоха в соответствии с изменяющимися мировоззрениями людей наложила свой пласт на ранее существовавшие представления о банши? Возьми, к примеру, предания о жителях холмов. А самое главное, плачет она или всё же кричит? Может, правильнее было бы сказать «зов банши»? Слова тех, кто утверждает, что слышал этот звук, крайне противоречивы. Одни описывают его как жуткий, холодящий душу и вселяющий ужас крик, другие - как скорбные рыдания, а третьи - как некие завывания. Где истина? Как в действительности звучит голос банши?
Потупив взор, Ленор молча слушала Хелену и невольно вспоминала то неприятное чувство постороннего взгляда, которое испытала в день, когда судьба свела их с таинственной незнакомкой на дороге в Строкстаун.



- Жители холмов, сиды… А при чём тут они? Ты бы ещё фей упомянула! - тихо произнесла она.
Хелена вновь отпила немного вина, почему-то очень пристально посмотрела на Ленор и задумчиво повторила:

- Фей... Фей! Может быть, может быть!.. - пробормотала она и откинулась спиной на ковёр, подложив руки под голову.

Отрешенно глядя в потолок, она вновь заговорила.
- Слово банши обозначает «женщина из сидов», «она – сид», «жительница холмов». В преданиях говорится, что народ богини Дану, они же сиды, ушли в свой мир, скрываясь от вероломства людей, ибо не желали жить со столь низменными и подлыми созданиями в одном мире. Но, тем не менее, в мире людей якобы остались потомки сидов. Допустим, что банши - это покровительница рода, праматерь. Слышат крик банши не все, так почему бы не допустить, что банши оплакивает чью-то близкую смерть, банши зовёт. Праматерь просто призывает своего потомка в мир сидов. А её непонятное бормотание - всего лишь слова призыва, которые звучат на неведомом людям языке сидов.

- Но человек-то умирает, а не уходит, как в легендах, в мир сидов, - возразила Ленор.

Отойдя от камина, она опустилась на подушки рядом с Хеленой.

- Умирает… - словно эхо, отозвалась та.



Некоторое время они молчали. Хелена закрыла глаза. Со стороны могло показаться, что она уснула. Ленор провела рукой по её щеке и, медленно наклонившись, нежно поцеловала её сначала в лоб, потом в щёку, а потом и в губы.
- Ты сегодня здорово выглядишь! - прошептала она.
Хелена благодарно улыбнулась и, обняв Ленор, ответила ей долгим поцелуем.
В дверь будуара тихо постучали.
- Ну, твою ж мать! Как не вовремя! Мы только-только начали обедню, - хищно облизнув губы, с досадой произнесла Ленор.
Осторожный стук повторился.
- Что случилось, Дана?- уже громко произнесла Ленор.
Дверь приоткрылась, и в будуар тихой тенью проскользнула горничная.
- Прошу прощения, мадам! С Вами хочет поговорить посетитель. Это мистер Блоу из Строкстауна. Этот джентльмен утверждает, что пришел по Вашему приглашению.
Ленор кивнула головой, вспомнив о своём вчерашнем визави и о том, что сама велела хозяину паба передать этому парню, чтобы он сегодня зашел в поместье. Вздохнув, она перевела взгляд на Дану.
- Пусть подождёт внизу. Передай ему, что я спущусь в холл минут через десять.
- Вечерние визиты становятся традицией, - усмехнулась Хелена, одарив Ленор лукавым взглядом.




Сцена, которую они увидели, спустившись вместе в холл, чуть не заставила обеих женщин расхохотаться.
Возле входной двери под бдительной охраной Даны стоял, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, вчерашний рыжий громила из паба. Взиравшая на него взглядом Цербера горничная выглядела рядом с ним хрупкой девочкой.
Спустившаяся следом за ними в холл Ирен, наделенная недюжинной фантазией, впоследствии сравнивала их с огромным, но трусливым львом из сказки "Страна Оз" и крохотной, но крайне решительно настроенной левреткой.

Увидев спускающихся по парадной лестнице трёх женщин, вечерний гость смутился ещё больше.

- Это твой крестник? - тихо, с лёгкой иронией спросила Хелена.
Ленор, слегка кивнув в ответ, подошла к гостю. Тот негромко прокашлялся в кулак и, глядя себе под ноги и хмуря от волнения брови, сбивчиво заговорил.

- Добрый вечер, мэм, мадам. Уильям Блоу, к Вашим услугам… Кхм-кхм. Так получается, что давеча в пабе... Кхм-кхм... Жена сказала: «Иди, олух ты эдакий, извинись!» Да и Дориан, хозяин паба, передал, что Ваша милость велели мне нонче зайти.

Скрестив на груди руки, Ленор молча смотрела на рыжего.



- Мэм, я давеча был здорово навеселе… Я был неправ, обидев вас. Мне бы, дуралею, держать язык за зубами да помалкивать... - он запнулся.
Стоявшая на парадной лестнице Ирен даже забеспокоилась, как бы он от страха вообще не потерял дар речи. Но, посмотрев на Ленор, а потом на Хелену, детина глубоко вздохнул и, собравшись с силами, вновь продолжил. - Одним словом, если надо, то я отработаю. Я ведь и по саду могу, и плотничаю, и каменщик. Кхм. Вот ваши милости по лестнице спускались, кхм-кхм… Там ступенька скрипнула. Я починить могу.

- Уильям? Так, кажется? - изучающе глядя на гостя, спросила Ленор.

- Да, мэм. Уильям Блоу, к Вашим услугам. В общем, я хотел извиниться за вчерашнее.
Ленор довольно холодно взглянула на гостя.

- Мистер Блоу, если Вы пришли, чтобы принести свои извинения, то они приняты. Но я пригласила Вас совсем не для того, чтобы поставить в ещё более неудобное положение. Будем честны по отношению друг к другу: мы вчера оба слегка погорячились, и Вы, и я. Мы оба были не совсем правы. Одним словом, чем я могу компенсировать этот вчерашний конфуз?

Гость метнул на Ленор быстрый растерянный взгляд из-под кустистых бровей.

- Мистер Блоу, мы взрослые люди и к тому же по сути дела соседи, - добавила она, всё так же пристально глядя на гостя.

- Мэм, тут, в нашей глуши, очень сложно с работой. Разве что сезонная… В Строкстауне народ поговаривает, что Вы давно уже ищете работников. Ну, так мы с моей старухой давеча покумекали манехо и порешили, что ежели хозяйка будет так добра и простит обиду, то, может, стоит рискнуть и предложить свои услуги? - Уильям с надеждой взглянул на Ленор. - И если Вы, мэм, не держите на меня зла, то, может, для старины Уильяма найдётся какая-никакая захудалая работёнка?

Ленор слушала гостя, сохраняя надменный вид, но внутренне ликовала: «Ну, наконец-то! Кажется, народ зашевелился!»
Между тем рыжий, смущённо покашливая, уставился на Ленор в ожидании ответа.

- Мистер Блоу, делами поместья занимается мой муж, и именно он принимает решения о найме на работу. Но он сейчас в отъезде.
Видя мелькнувшее в глазах Уильяма разочарование, она выдержала короткую паузу.

- Но Ваш визит очень кстати. Я поговорю с ним. Уверена, что он не станет возражать. А пока Вы можете уже завтра к восьми утра подойти к Дане. Она укажет, чем заняться.
Рыжий облегчённо вздохнул.



- Ich glaube, dass wir Glück haben. Und ich hoffe sehr, dass er etwas wert ist. (Кажется, нам повезло. Надеюсь, он чего-то стоит?) - взлянув на Хелену, заметила Ленор по-немецки.

И произнесла, обращаясь уже непосредственно к гостю:

- А позже, если Вы нас устроите, мы заключим договор о найме. Работники нам действительно нужны, но только учтите, мистер Блоу, никакой пьянки! Я не намерена терпеть присутствия пьяных служащих на территории поместья или отвечать перед общиной Строкстауна за выходки своих работников!

- Конечно, мэм. Кому из господ понравится, ежели надо что по хозяйству, а работник и лыка не вяжет, - согласился Уильям.
- Вот и славно, мистер Блоу. Я рада, что мы поняли друг друга. Завтра Дана будет ждать Вас.

Ленор слегка кивнула Дане и хотела было уйти. Но гость вновь подал голос.
- Простите, мэм. Не сочтите за наглость, а у вас не найдётся работёнки и для моей старухи?

Ленор остановилась.

- Возможно, что и для Вашей супруги найдётся дело. А что она умеет?

- Она здорово умеет стряпать! - оживился рыжий. - Спросите кого угодно в Строкстауне, и любой скажет, что она лучшая стряпуха во всей округе. Её частенько приглашают готовить на праздники и свадьбы. Да и ваша горничная, сдаётся мне, с ней знакома. Они могли видеться в лавке мистера Ларсена, той, что на Фордж-стрит! Моя старуха туда свою выпечку носит. Конечно, не ахти что, но какие-никакие, а всё деньги.

Удивлённо приподняв бровь, Ленор покосилась на Дану.
- Погоди-погоди! Давеча ты упоминала о лавке мистера Ларсена и о миссис Блоу. Это, часом, не та самая женщина, про которую ты тогда рассказывала? Ну, я про тот разговор в лавке!..

- Да, мадам. Та женщина и есть Медлин, супруга мистера Блоу. Именно про неё я Вам тогда и говорила. А её выпечку я каждый день к завтраку подаю, это те самые ежевичные рулеты и кексы, что я беру по утрам в лавке мистера Ларсена, - пояснила Дана.

- Вы уж простите мою старуху, ежели она натрепала чего лишнего. Она у меня баба немного болтливая, языком чешет, что помелом метёт, - сконфуженно пробасил Уильям, не зная, как реагировать на разговор Ленор и Даны.

- Всё хорошо, мистер Болу. Передайте супруге, что я буду рада видеть её в поместье. Нам нужна хорошая кухарка, - Ленор вновь взглянула на Хелену.

- Wir brauchen eine Köchin. Dana hat es nicht leicht. (Нам ведь нужна кухарка. Дане и так нелегко.)
Та согласно кивнула.
Ленор вновь обернулась к рыжему.

- В таком случае, приходите завтра с женой. Дана вам всё покажет и объяснит. Прощайте, мистер Блоу.

- Благодарю, мэм! Дай Вам Бог счастья!
Ленор в сопровождении Хелены с царственным видом направилась в сторону парадной лестницы.

- Weißt du was? Du hast es gut hinbekommen, du, listiges Biest! (Знаешь, что я тебе скажу? Здорово ты его обработала. Ты хитрая бестия!) - ехидно заметила Хелена.

- Das weiß ich! (Я это знаю!)


- Да, умеешь ты обрабатывать людей! - протянула Хелена, когда они с Ленор и Ирен сидели в курительной комнате.
- Ну, собственно, я ничего и не сделала… Зато теперь у нас есть и кухарка, и разнорабочий. Если он не только наливаться элем горазд, но и в работе хорош, то нам действительно здорово повезло. Дане и так несладко приходится, - выпуская клубы сигаретного дыма, ответила Ленор.

- Но если мне не изменяет память, ты уже вызвала сюда Люси и Гражину. Дана говорит, что та выпечка, которую она подаёт нам по утрам к кофе, это дело рук миссис Блоу. Вынуждена признать, что выпечка и вправду хороша, но ты не рискуешь, беря на работу кого придётся? Я имею в виду мистера Блоу, - спросила Хелена.
- Надеюсь, ты не хочешь сказать, что Дана и Люси помимо своей работы будут заниматься ремонтом ступенек или уборкой в саду? Ну а что касается мистера Блоу, я думаю, мы ничего не теряем, - пожав плечами, ответила Ленор. - Я ведь не чванливая лощёная дура из высшего света! Дана сейчас одна отдувается и за горничную, и за экономку, и за кухарку. Я не хочу, чтобы по прошествии лет она недобрым словом вспоминала свою работу в замке Чёрный Холм и нас с вами! Разве это дело, когда она каждое утро начинает с того, что едет в продуктовую лавку, чтобы купить там свежих рулетов и кексов к столу своим хозяевам? - Ленор хотела сказать ещё что-то, но дверь курительной комнаты открылась и вошла Дана.
- Дана, голубушка! – сразу же обратилась к ней Ленор. - Как я понимаю, ты кое-что знаешь о супругах Блоу. Что ты можешь о них сказать?
- Они хорошие люди, мадам.
- Ты с ними уже успела познакомиться? - спросила Хелена.
- Нет, мадам. Я знакома только с миссис Блоу.
- Но ты говоришь, что они хорошие люди, значит, тебе кое-что известно о них?
- Мистера Блоу я видела до сегодняшнего дня только пару раз. Но люди о них говорят только хорошее. Правда, мистер Блоу иногда позволяет себе лишнее. А что касается миссис Блоу - она очень скромная и добрая женщина, - ответила Дана.
- Значит, мистер Блоу всё же любит заложить за воротник, - несколько разочарованно констатировала Ленор.
- Бывает, мадам. Люди рассказывают, что это с ним началось после гибели сына. Но все говорят о нём как о хорошем работнике.
- У них был сын?
- Да, мадам. Несчастный случай, мадам.
- Милочка, ну давай без этих вот выкрутасов! "Да, мадам. Несчастный случай, мадам", - поморщившись, передразнила Ленор. – Расскажи, что ты знаешь об этом. Что они за семья?




- Люди говорят, что всё это произошло примерно за три года до того, как вы купили поместье.
У супругов Блоу был сын, Рональд. В ту пору ему исполнилось семь лет.
Семья Блоу тогда жила не в Строкстауне, а в Элфине, и владела там приличной фермой.
Однажды мистер Блоу уехал в Дублин по каким-то делам, а миссис Блоу и Рональд остались дома.
И вот в один из дней мальчик пропал.
Миссис Блоу, почувствовав неладное, обошла всех соседей, но никто из них не видел мальчика. И только двое ребят признались, что они ходили с Рональдом играть к старой каменоломне, но он ещё днём сказал, что пошел домой, и с тех пор его никто не видел.
Тогда деревенский старшина Элфина собрал всех мужчин, и они отправились на Вересковые пустоши.
Мальчика искали несколько дней, но, увы, безрезультатно. Люди начали терять надежду, и только миссис Блоу, не веря в самые жуткие предположения, сутки напролёт проводила на пустошах в поисках сына.
Всё это произошло в октябре.
Люди говорят, что осень в тот год выдалась особенно дождливая и холодная.
В один из дней пропала и сама миссис Блоу.
Двое суток она не появлялась дома, и тогда жители поняли, что кроме пропавшего ребёнка им придётся искать и его мать.
В это время домой вернулся Уильям и, узнав о случившемся, тут же бросился на поиски жены и сына.
К их розыску в те дни присоединились мужчины из Строкстауна, и Медлин вскоре нашлась.
Её обнаружили возле старой штольни, сидящей на камне.
Она была вся грязная, растрёпанная, в изодранном платье. С обезумевшим взглядом она сидела на камне и, тихо напевая колыбельную, прижимала к груди и баюкала тело сына.
Мальчик провалился в обрушившуюся штольню старой каменоломни и разбился.
После этого миссис Блоу долго и тяжело болела. Говорят, так сильно, что её пришлось отправить в больницу в Дублине.
Вот после этого мистер Блоу здорово начал сдавать.
Из крепкого цветущего мужчины он превратился в старика.
А миссис Блоу с тех пор не может иметь детей. Люди очень сочувствуют им, - окончив свой печальный рассказ, Дана умолкла и выжидающе взглянула на Ленор.
- Я могу быть ещё чем-то полезна, мадам? - тихо спросила она.
Её слушательницы подавленно молчали.
- Что? Ах, да! - словно очнувшись от охватившего её оцепенения, растерянно произнесла Ленор. - На сегодня ты свободна.

- Какая жуткая история! - тихо произнесла Хелена, когда горничная вышла.
- Да, весёлого тут мало, - задумчиво отозвалась Ленор. - Надо почаще бывать на людях, - добавила она и закурила новую сигарету.
Хелена и Ирен заметили, как дрожат её пальцы.

pike,Интересная история

Между прочим, так можно и от любопытства умереть. Еще хочу! Насчет Даны, кажется, я ошиблась.
История гибели мальчика загадочна. Наверняка там не все так просто.
Не пропадайте! Может у нас не хватает времени прочитать сразу, но как только выдается свободная минутка, как я тут же бегу читать. Мне очень интересно, что будет дальше.

Дарлин, Я не пропадаю.
Сейчас бъюсь с серией.
У меня с текстом случилась неприятность.
Скопировал оригинал текста на флешку,отнёс на работу,сейчас там есть у меня свободное время.
Вообщем текст был в итоге готов,а принёс флешку домой,втыкаю в домашний комп и выпадаю в осадок.
То что осталось от старого текста читается,а то что дополнил на рабочем ноутбуке,сплошные нечитаемые кракозябры.
Ничего не помогло чтобы восстановить текст.
Вот теперь восстанавливаю всё заново.

pike, Как жаль.

Спойлер:

Леди Венера,Нет,это не вирус.Там на ноуте,установлен ХР.
А дома семёрка.После очередного обновления на домашнем компе это и случилось.
Но теперь всё позади,текст у корректора.Так что серия будет очень скоро.

Зато я успела прочитать продолжение. Пока только тут успеваю. Надеюсь после праздника и за остальное примусь.
А пока хочу продолжения. Не томи уже. Раз справился с проблемами.

Пожелав матери и Хелене спокойной ночи, Ирен вышла вслед за Даной.
- Стратег, - усмехнулась Хелена, когда они с Ленор остались наедине. – Ты ведь с того момента, как увидела его в холле, была убеждена, что возьмёшь этого парня на работу. У тебя ни на миг не возникло сомнений...
- У тебя есть другие варианты? – удивлённо вскинула брови Ленор.
- Ну и рисковая же ты баба! Сначала прилюдно опускаешь мужика ниже плинтуса, а потом берёшь его на работу.
- А! - легкомысленно отмахнулась Ленор. - Если у тебя есть дар предвидения и ты можешь читать чужие мысли, то и мы тоже кое-что умеем.
- Да?
- А ты как думала? Дедуктивный метод ещё никто не отменял.
Хелена усмехнулась:
- Элементарно, Ватсон!
- Учись, зануда!
Хелена тихо рассмеялась.
- Ой! Ой! Заколыхалась! Что я такого смешного сказала?
- Ты забавная.
- Я забавная и очаровательная.



- И к тому же сама скромность! Но в целом ты правильно поступила. Я его "слушала". Очень простой человек, и у него нет никакого злого умысла. Знаешь, они действительно очень боятся тут находиться. Интересно было наблюдать его эмоции. Сначала был страх и стеснение, потом – надежда, и ушёл он, надо сказать, очень довольным. Но всё время, что тут находился, он был внутренне очень напряжен. Страх так и пёр от него, - Хелена взглянула на Ленор. - Очень сильный страх, почти ужас, даже у меня мурашки по спине забегали.
- Это что же, я такая страшная?
- Не льсти себе. Страшна не ты, люди боятся поместья. У него слишком дурная слава.
Ленор уважительно взглянула на Хелену.
- Не завидуй. Не всегда хочется знать, что о тебе думает собеседник, - с некоторой грустью сказала та, отвечая на мысли подруги. - И не смотри на меня так. Пора бы и привыкнуть.
В ответ Ленор лишь сокрушенно покачала головой.
- Я... - Хелена неожиданно замолчала и замерла, словно прислушиваясь.
- Что - я? - Ленор села на диван и удивлённо посмотрела на подругу.
В глазах Хелены она увидела испуг и растерянность.
- Что-то не так, - прошептала Хелена.
В её паническом шепоте Ленор уловила нечто, от чего у неё по спине пробежали мурашки.
- Я не пойму... я чувствую... - Хелена вновь замолчала и настороженно огляделась, словно ища что-то.
Дверь в библиотеку тихо приоткрылась.
Ленор вздрогнула.
- Дана! - почти вскрикнула она.
- Простите, мадам! - вошедшая в библиотеку Дана немного растерянно взглянула на хозяйку.
- Ты испугала нас. Я ведь отпустила тебя, на сегодня ты свободна, - проворчала Ленор и перевела взгляд на Хелену.
Та, отвернувшись, прошла к окну. Если бы Ленор могла сейчас видеть её лицо, то была бы крайне удивлена.
- Прошу прощения, мадам, но я хотела получить от Вас более точные распоряжения на завтра, - бесстрастным голосом произнесла Дана.
- Когда завтра придут эти двое, вели мистеру Блоу заняться уборкой возле дома и починкой лестницы. Что касается его супруги, то введи её в курс дела по хозяйственной части. Ну, кухня, кладовка и прочее,- Ленор на некоторое время задумалась. – Да, и присмотрись к ним повнимательнее. Вечером доложишь мне. Всё, можешь идти. На сегодня ты свободна.
- Благодарю, мадам, - Дана, тихо прикрыв за собой дверь, вышла.
Ленор проводила горничную слегка растерянным взглядом, встала с дивана и, подойдя к Хелене, стоящей к ней спиной, положила той руки на плечи.
- Что с тобой? - тихо спросила она, чувствуя, как подруга вздрогнула от прикосновения.
- Нам надо поговорить, - почти прошептала Хелена.
Обняв Хелену за плечи Ленор, повела подругу в соседнюю с библиотекой комнату, туда, где находился будуар. Она чувствовала, как Хелену бьёт мелкая дрожь.




- Спокойно, милая, спокойно! - увещевала подругу Ленор, сидя с ней в обнимку на софе в пропитанном ароматом благовоний будуаре.
Хелену трясло как в лихорадке.
Краем глаза Ленор увидела, как открылась дверь будуара.
- Что случилось? - взволнованно спросила Ирен, входя в освещённую огнём камина комнату.
- Не знаю. Похоже, что какое-то видение. Налей ей чего-нибудь покрепче! - ответила Ленор, продолжая обнимать дрожащую как осиновый лист Хелену.
- Сначала я хотела лечь спать, но передумала. Мне что-то не по себе, - пояснила Ирен, отвечая на вопросительный взгляд матери, и открыла створки бара. Ленор молча кивнула.
- Милая, милая моя, успокойся, успокойся. Мы рядом, мы с тобой!- словно любящая мать, проговорила она, нежно гладя волосы Хелены. - Мы с тобой, успокойся, - Ленор старалась говорить как можно мягче.
Ирен подошла к ним и протянула матери налитый стакан.
- Водка?
- Водка.
- Отлично! То, что нужно! - Ленор взяла из рук дочери до краёв наполненный стакан и поднесла его к трясущимся губам Хелены.
- Пей. Это поможет.
Стуча зубами по стеклу и проливая содержимое, Хелена сделала несколько больших глотков и закашлялась. Ленор вернула стакан дочери и, вытащив из-за манжеты платок, вытерла подбородок подруги.
Ирен растерянно смотрела на мать и Хелену.
Хелена подняла мутный взгляд на Ирен. Та, продолжая держать в руках недопитый стакан водки, опустилась перед ней на колени.
- Она здесь, - едва слышно прошептала Хелена.
Ирен испугалась этого полного ужаса и бесконечного отчаяния взгляда.
- Что ты сказала? - как можно спокойнее спросила Ленор.
- Она в доме, - прошептала Хелена.
- Кто в доме? Что ты говоришь? Успокойся.
- Это она. Она зовёт меня.
- Милая, что ты говоришь?
- Она давно с нами. Я слышала её голос! Она не кричит, не кричит, она зовёт!
Ленор и Ирен обеспокоенно переглянулись.



- Всё! Я иду звонить отцу! - решительным тоном произнесла Ирен и стремительно вышла из комнаты.
- Она в доме, она наблюдала за нами, она выбирала одного из нас. И она сделала свой выбор, - истерично зашептала Хелена. - Ты хотела знать, как звучит голос банши?! Ну так знай, она говорит моим голосом! Я слышала себя! Себя!
Ленор, подавив зарождающийся в душе страх, старалась здраво осмыслить произошедшее. Она прекрасно понимала, что состояние Хелены вызвано неким видением. Ещё было свежо воспоминание о той сцене в гостиной, и Ленор отдавала себе отчёт, что строить иллюзии относительно неизбежности происходящего глупо.
Хелене требовалась защита. Но от чего её защищать и как? Этого Ленор представить себе не могла.
Постепенно её начинало охватывать отчаяние.
Крепко обнимая подругу и слегка покачиваясь, Ленор тупо смотрела на пылающий в камине огонь.
Хелена успокаивалась, только иногда она судорожно вздыхала.
- Страх - маленькая смерть. Пропусти страх через себя, осмысли его и дай ему уйти. Страх уйдёт, останешься ты, - постепенно успокаиваясь, бормотала Хелена, её дыхание постепенно становилось ровнее и глубже.
- Пропусти свой страх через себя, постигни его, страшит неизвестность, - бормотание Хелены становилось всё тише и тише, - Когда ты постигнешь истину, страх уйдёт... - едва слышно прошептала она и затихла. По её ровному дыханию Ленор поняла, что она уснула.
Ленор знала, что бормотание Хелены было прямой цитатой из "Дюны" Френка Герберта, цитатой из наставлений Бене – Гессерит и, похоже, что сейчас Хелена с успехом пользовалась этой словесной формулой самоконтроля.
В комнату тихо вошла Ирен и вопросительно взглянула на Ленор. Та глазами указала ей на пушистый плед, переброшенный через спинку кресла.
Ирен бережно накинула его на Хелену. Аккуратно отодвинувшись, Ленор положила голову уснувшей подруги себе на колени.
- Что случилось? - тишайшим шепотом спросила Ирен.
- Я сама не поняла. Наверное, Хелена что-то почувствовала или увидела в библиотеке, - так же тихо ответила Ленор.
- Кажется, началось! - вздохнула Ирен.
Ленор, помолчав, слегка качнула головой. Она не могла даже представить, что им теперь делать.

Прошло уже два часа, как Ирен поднялась к себе, оставив в будуаре мать и уснувшую Хелену. Всё это время она пыталась задремать, но сон упорно не шел. Окончательно оставив попытки погрузиться в мир Морфея, Ирен просто лежала в постели с закрытыми глазами, укутавшись в тёплое одеяло, и пыталась осмыслить произошедшее.
Её мучили сомнения. Правильно ли она поступила, позвонив отцу?
Ведь он сейчас едет домой, ночью, в тумане, и наверняка гонит машину как сумасшедший.
От этих мыслей Ирен стало не по себе.
Что это?
За дверью послышался тихий скребущий звук. Ирен, приподняв голову с подушки, настороженно прислушалась.
Тишина.
- Послышалось, - подумала она и расслабилась.
Из-за двери вновь послышался едва слышный шорох.
- Мама? - настороженно позвала Ирен и, откинув одеяло, села на кровати.
Прислушиваясь, она потянулась к стоящему на прикроватной тумбочке ночнику, но так и не включила его.
Неожиданно она поняла, что находится в комнате не одна.
Её рука так и замерла на полпути к лампе.
- Мама! - не то вскрикнула, не то позвала Ирен.
Она усиленно вглядывалась в темноту комнаты. Там явно кто-то был.
- Дана, это ты? - дрогнувшим голосом вновь спросила она.
Из темноты до слуха Ирен донеслись вздох и лёгкое шуршание, потом тихо скрипнуло резное кресло. Словно кто-то невидимый, до этого сидевший в кресле, встал.
Шуршащий звук медленно приближался. Опять едва слышный вздох и мягкие, неспешные шаги. Тихо скрипнула старая паркетина… Ирен в ужасе сжалась в комок на кровати.
Напряженно всматриваясь в темноту, она смогла различить тёмный силуэт головы и плеч неведомого гостя.



- Мама?! - едва слышно позвала Ирен. - Дана, это ты?
Ответом была тишина. Тёмная фигура остановилась.
Ирен буквально физически чувствовала на себе пристальный взгляд.
И вдруг в наступившей гробовой тишине Ирен явственно расслышала тихий детский голос.
- И почувствуют они бесчестие свое и все беззакония свои, какие делали предо Мною, когда будут жить на земле своей безопасно, и никто не будет устрашать их...
Едва дыша, парализованная объявшим её ужасом, Ирен молча слушала.
- Почему Апокалипсис? - невольно подумала она.
- И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей.
- Кто ты?! Что тебе надо от нас? - вскрикнула Ирен.
Тёмная фигура придвинулась ближе. Теперь Ирен могла различить её по пояс.
Это явно была женщина, а не ребёнок.
- Что тебе нужно от нас?! - почти вскрикнула Ирен, поняв, кто сейчас стоит перед ней.
- Вы почти дома, но холмы поразила скверна, - ответил тот же детский голос. - Пришло время, скоро грядёт ночь обращения.
Ирен вновь уловила едва слышный вздох. Тёмный силуэт заколебался и отступил в тень комнаты.
- Проклятые холмы, проклятые холмы, проклятые холмы… - детский голосок, постепенно затихая, смолк.
Ирен судорожно нащупала клавишу ночника и нажала её.
В комнате никого не было. Взгляд Ирен зацепился за лежащую на полу книгу в коричневом переплёте.
Она быстро встала с кровати и подняла её.
На потрёпанном переплёте, выполненное золотым тиснением, красовалось название книги: "Проклятые холмы".
Ирен был знаком этот сборник стихов, многие она знала наизусть.
Между страниц книги были вложены два пожелтевших от времени почтовых конверта. Она раскрыла книгу и, чтобы не потерять страницу, заложенную конвертами, перевернула её вверх обложкой и положила рядом с собой. Повертев в руках конверты, она внимательно их осмотрела. Их форма показалась Ирен несколько необычной. Они явно отличались от современных четырёхлепестковых почтовых конвертов и больше походили на те, что она видела в фильмах о Викторианской Англии.
Никаких надписей, наклеенных марок и штемпелей почтовой службы. Оба конверта не были запечатаны.
В первом она обнаружила сложенный пополам листок плотной бумаги, столь же ветхий, как и конверты. Она очень-очень осторожно достала его и как можно аккуратнее развернула.


Стихи были написаны фиолетовыми чернилами, очень красивым почерком с характерными росчерками и завитками. Ирен сразу же вспомнила надпись на оборотной стороне одной из фотографий.
"Супругам Коннери и их дочери Тэсс от кузины Энджел Дулитл на долгую память. 17 декабря 1891 года. Элфин." Это был тот же почерк.
Второй конверт хранил высушенный цветок четырёхлистного клевера и небольшую прядь золотистых волос.
Ирен отложила оба конверта на прикроватную тумбочку и внимательно осмотрела книгу. Дело в том, что сборник стихов "Проклятые холмы" имелся в библиотеке поместья, но тот экземпляр, купленный ею в Мюнхене, был напечатан в Берлине совсем недавно и, естественно, на немецком языке.
Эта же книга была издана в 1890 году в Дублине и являлась англоязычным изданием.
Зато, судя по экслибрису, сборник всё же принадлежал библиотеке поместья. Но Ирен прекрасно помнила, что не видела раньше этой книги.
Она сама разбирала прибывшую из Дублина библиотеку поместья и сверяла всё с перечнем в прилагавшемся к ней каталоге. Очень много книг по оккультизму, магии, модному в те времена спиритизму, научные и псевдонаучные трактаты о верованиях Кельтов, тома и томики поэтов-романтиков, женские романы, несколько изданий Библии и Ветхого завета, но этой книги там точно не было.
Осмотрев книгу, Ирен обратила внимание на страницу, которая ранее была заложена таинственными конвертами.
На ней было напечатано стихотворение "Ведьма". Ирен знала его наизусть.



Ирен дважды перечитала последнее четверостишие. Давно знакомые слова неожиданно обрели для неё новый смысл и содержание.
Неожиданно на Ирен обрушился шквал непонятных звуков - рёв толпы, детский плач, ржание и храп лошадей, гул пламени и треск поленьев. И всё это перекрывал ужасный нарастающий звон.
Этот звон, словно гудок приближающегося поезда, поглотил все другие звуки и достиг такой мощи, что уронив на пол книгу и зажав ладонями уши, она скорчилась от адской, нестерпимой боли.
Эту боль можно было сравнить с раскалённым прутом, вонзившимся ей в череп. Казалось, что сейчас её мозг взорвётся! Стараясь перекрыть эту нечеловеческую боль, Ирен громко закричала.
И тут мир словно перевернулся.
Наступила полная тишина.
Не понимая, что произошло, Ирен опустила руки и, открыв глаза, огляделась.
- Мне холодно, мама! – Ирен, вздрогнув от неожиданности, обернулась на раздавшийся за её спиной детский голос.
Если бы она увидела чудовище, то, пожалуй, испугалась бы намного меньше.





Всего в метре от неё стоял маленький мальчик в аккуратном старомодном костюмчике. Бледное лицо ребёнка выражало бесконечную скорбь, он был похож на маленького ангела. И ещё он был ужасно похож на Хелену. Золотистые локоны длинных волос дополняли это поразительное сходство.
- Милая мамочка, мне очень одиноко, - тихо произнёс ребёнок.
Его огромные карие глаза казалось, смотрели, в самую душу Ирен.
Она в ужасе отпрянула.
- Мамочка, почему ты меня оставила одного? Тут так темно и очень холодно.
- Нет! Нет! Я не мама! - прошептала Ирен помертвевшими губами. - Я не мама! - простонала она и пошатнулась от вновь нахлынувшей на неё волны звуков и сокрушительной боли.
И снова всё неожиданно оборвалось.
Ирен опять находилась в пустой спальне одна. Подняв с пола упавшую книгу и прихватив с тумбочки конверты, она метнулась к двери, но та вдруг распахнулась, и в комнату ворвался никто иной, как её собственный отец.
Ирен в ужасе замерла, ибо было жутко смотреть на его перекошенное яростью лицо.
- Сука! Сколько раз надо тебе повторять, чтобы твой щенок не шатался по дому? - заорал он.
Ирен хватило доли секунды, чтобы понять, что это не отец, а нечто иное.
- Ты не папа! Ты Бертран Коннери! А тот, кого ты назвал щенком, - твой сын Дункан! - вскрикнула Ирен, инстинктивно загораживаясь от него книгой.
- Ах ты, мразь! Распутная девка! Ты смеешь мне перечить?! - проревел пришелец и, схватив с ночного столика тяжёлый канделябр, замахнулся им на Ирен.
Она могла поклясться, что до этого мгновения на столике вместо подсвечника стояла лампа, впрочем, она там стояла и сейчас..
В ту же секунду сильнейший приступ головной боли буквально свалил её с ног.



Перед глазами Ирен опустилась кровавая пелена, и она упала навзничь.
Призрак Бертрана выронил из руки подсвечник и склонился над Ирен.
От него исходила волна могильного холода и такой бешеной ярости, что девушка обмерла от парализовавшего её страха.
- Ну, вот так. А теперь займёмся выродком, - почти ласково произнёс он, внимательно рассматривая Ирен.
Теперь она понимала, в какой сцене только что принимала участие, и знала, что произошло в поместье двести лет назад.
Видение Бертрана Коннери заколыхалось и растворилось в воздухе, оставив после себя лишь могильный холод.
Теряя сознание, Ирен успела увидеть неясную фигуру, опускающуюся возле неё на колени.
Сколько времени она провела в забытьи она не знала.
Но когда она очнулась, у неё ужасно болела голова. Тихо застонав, Ирен перевернулась на спину.
Постепенно к ней возвращалось чувство реальности.
Не открывая глаз, девушка попыталась осмыслить, что с ней произошло.
Первое, что поняла Ирен, было осознание того, что она по-прежнему лежит в своей постели.
- Это был сон? Но почему так болит голова? - Ирен открыла глаза. В комнате было темно и тихо.
Протянув руку, она включила ночник и медленно села на постели.
- Значит, я уснула, и это был всего лишь сон? О, нет! Только не это! - простонала девушка, увидев мирно лежащую на краю прикроватной тумбочки книгу в потрёпанном коричневом переплёте с двумя торчащими между страниц уголками конвертов.
Превозмогая головную боль и подступившую тошноту, Ирен, дрожа всем телом, встала и, прихватив книгу, пошатываясь, вышла из спальни.
Выйдя в тёмный холл, она направилась в сторону будуара.


Откинувшись на спинку дивана, Ленор в задумчивости смотрела в пустоту. На её коленях покоилась белокурая голова спящей Хелены.
Слегка поглаживая плечо подруги, Ленор была погружена в тяжёлые раздумья.
Если бы Хелена сейчас не спала и могла "прочитать" то, что творилось в голове подруги, то крайне удивилась бы мыслям Ленор.
Та была просто напугана.
Впервые за долгие годы Ленор вынуждена была признать, что испытывала неподдельный страх и растерянность.
Дверь будуара открылась, и в комнату вошла бледная как мел Ирен.
При её появлении Ленор слегка вздрогнула.
- Я знаю, что тут произошло! - дрожащим голосом произнесла Ирен.
- Господи! Да на тебе лица нет! - стараясь не разбудить Хелену, прошептала Ленор.
- Я видела то, что произошло здесь, - ответила Ирен, опускаясь на мягкий ковёр. - А это, - она показала матери книгу. - Это привет из того мира.
Тут Ирен увидела, что Хелена проснулась и внимательно смотрит на неё.
О, эти глаза и это рвущее душу выражение бесконечной скорби!
- Бертран убил свою дочь! - ледяным голосом произнесла Хелена.
- Да что вы тут несёте?! - взволнованно воскликнула Ленор.
Хелена села и всё тем же холодным тоном произнесла:
- Она ему не кузина. Она его дочь, а Дункан - плод их греха. Это был инцест, он специально заставил её подписать эту фотографию. Он выдавал свою дочь за кузину, чтобы скрыть это прелюбодейство.
Ленор перевела на неё удивлённый взгляд .
- То есть ты хочешь сказать, что мы первоначально правильно предположили, что блондинка, похожая на тебя, и есть кузина Энджел?
Хелена качнула головой.
- Но ты-то всё это откуда знаешь? - спросила Ленор.
- Не я. Она это знает! - ответила Хелена, указав на Ирен. - Мы связаны с ними. Но как, я не знаю.
- Тэсс точно умерла не от гриппа. Её убил собственный отец, - тихо произнесла Ирен.
Хелена утвердительно кивнула головой:
- И сегодня как раз та самая ночь, когда это произошло.
- Так, дорогие мои! Я вас наслушалась до отрыжки! – тряхнула головой Ленор и посмотрела на дочь. - А теперь, милая моя, будь так добра, расскажи подробно, что с тобой произошло, и что это за книга у тебя в руках.

pike, как всегда на самом интересном месте
Что же все таки произошло в поместье одни догадки